Девушку насильно выдают замуж. «Мужа до свадьбы не видела!» Откровения девушек, которых выдали замуж против их воли. Выдают ли замуж насильно в наши дни
В Казахстане продолжают воровать молодых девушек и насильно выдавать замуж. Соответствующее видео на своей странице в Facebook выложил журналист агентства "Хабар" Бауржан Орда
На видео видно, как на молодую девушку насильно надевают платок. Девушка вырывается и кричит, но мужчине и женщине удается накинуть на нее головной убор, после чего она успокаивается.
Бауржан Орда сказал, что получил видео через мессенджер WhatsApp и не может установить, где и когда оно было снято. Телеканал Дождь попросил журналистов пояснить, что происходит в ролике.
По его словам, надевание платка - один из этапов ритуала, начинающегося с похищения невесты: надетый платок означает, что девушка смирилась с тем, что ее насильно выдают замуж. Один из элементов ритуала - "шошу": девушку осыпают конфетами.
Журналист Дождя Когершын Сагиева говорит, что сценарий похищения может отличаться в разных городах и аулах. Сагиева отмечает, что, судя по разговорам в ролике, девушка и парень были знакомы ранее, но это могло быть случайное или даже заочное знакомство. Девушка могла случайно оказаться в гостях или ее могли заманить в квартиру обманом; девушка и парень могли состоять в отношениях, и их родственники могли решить организовать их свадьбу.
"Если невеста после надевания платка всё равно отказывается от свадьбы, тогда и она, и ее семья считается опозоренной. И даже если на девушку платок накинуть не удается, то включают финальный вариант - поперек порога падает "апашка" самая старшая женщина в семье. Если украденная невеста ее переступит, то тогда точно позор всей семье украденной невесты. Впрочем, бывает и так, что родственникам девушки наплевать на такие "традиции", и тогда они идут громить дом "жениха"", - рассказал Дождю казахстанский журналист Максим Калач.
"После надевания платка обратной дороги нет. По крайней мере, если она откажется от брака, никаких отношений с этим парнем и с его семьей у девушки никогда не сложится. В некоторых аулах после отказа от насильственной свадьбы девушка вообще никогда не сможет выйти замуж. Возможно, она дорожит отношениями с "женихом", несмотря на похищение и насилие", - сообщила Сагиева.
Девушку из Казахстана насильно выдают замуж/видео Youtube
Журналист Олжас Кожахмет отмечает, что данная традиция воспринимается как старинная, но на самом деле появилась недавно: "Такая практика в наших степях действительно существовала, но так поступали парни, у которых не было средств для выплаты калыма, потому что действительно старинным обычаем является сватовство".
Напомним, в Грозном прошла : глава РОВД заключил брак с 17-летней. Брак 47-летнего главы РОВД с несовершеннолетней вызвал огромный резонанс еще до своего заключения.
СМИ утверждают, что ежегодно в мире заключается 26 миллионов договорных браков, и 80% из них завершаются хеппи-эндом. При этом никто не конкретизирует, что именно имеется в виду - вынужденное согласие невесты на брак с мужчиной, которого она видит впервые в жизни, или бегство из дома жениха и непременный скандал. Популярный портал Daily собрал несколько историй разных девушек, которые отдали замуж насильно или пытались это сделать. А кто из них счастливее, решайте сами.
Патимат, 27 лет, Махачкала: «Диплом мне теперь ни к чему!»
Журналист Хава Хасмагарова поговорила с кавказскими женщинами, которые были вынуждены вступать в брак не по свой воле.
Я вышла замуж в двадцать один год. До этого изучала испанский и английский языки, планировала получить красный диплом и мечтала жить в Испании. О замужестве вообще не думала и даже не знала, что родители уже договорились с семьей моего будущего супруга.
Однажды в июне я пришла домой после занятий с репетитором. Мама спросила, какие у меня планы, я ответила, что мне надо выучить новый материал. Она сказала: «Хорошо, как закончишь, пройдись по свадебным салонам, выбери себе платье». И тут я узнала, что в августе выхожу замуж. Первые минут пять я молчала, была в шоке, потом у меня началась истерика. Я кричала, не верила, переспрашивала, думала, что, может, я неправильно поняла и свадьба через год.
Мужа до свадьбы не видела. Оказалось, что старше меня на девять лет, неплохой человек, обычный мужчина. Он не богатый, подумать, что родители польстились на деньги семьи мужа, я не могу.
Я вначале обижалась на маму. Не понимала, как она могла так со мной поступить, ведь ее знают все наши знакомые и родственники как женщину современных взглядов, которая мне никогда ничего не запрещала, оплачивала репетиторов. Через какое-то время я впала в апатию и мне стало уже всё безразлично, я не сопротивлялась, не пыталась бороться.
У нас уже двое детей. Я стала обычной дагестанской домохозяйкой, сижу с детьми и вся погрузилась в семью. Замуж я вышла на четвертом курсе, на пятом была уже беременна - сессии, конечно, я закрыла, сдала все выпускные экзамены, но сам диплом получать не стала. Он мне теперь ни к чему.
Алиса, 22 года, Санкт-Петербург: «Прислуга у нас уже есть!»
Историю петербурженки ливанского происхождения рассказал портал Life.ru .
Моя мама - русская, папа - ливанец. Когда они разводились, суд оставил брата с папой, а меня - с мамой. Я жила до 14 лет с мамой в Санкт-Петербурге: училась, гуляла с друзьями, занималась танцами, волейболом, атлетикой.
Мама мало мной занималась. Она спросила, хочу ли я поехать в Ливан. Здесь у меня была скромная семья, а у папы - три кафе, хорошее материальное положение, поэтому провести каникулы у него в Ливане, где солнце и море, я очень хотела. Мама с папой подписали бумаги о том, что я буду жить в Ливане год.
В семье отца мне запрещали даже выходить на улицу - только в сопровождении брата. Когда мачеха родила, я занималась всем домом. До десяти утра должна была быть убрана вся квартира. К двенадцати часам должен был быть готов завтрак на всю семью. Однажды мачеха спросила папу: «Может, заведем прислугу?». А папа ответил ей: «Зачем нам заводить прислугу, если у нас есть своя белая прислуга?»
Однажды я сидела дома, забежала моя младшая сестра и говорит: «К тебе сейчас придет жених!» После чего подходит папа и говорит: «Оденься нормально, ко мне придет друг. Свари кофе, вынеси фрукты, посиди с нами, это знак уважения моему другу!» Пришел мужчина, смотрел на меня, я сделала все, как сказал папа. В течение двух недель он приходил к нам каждый день. Спустя три недели папа сообщил, что это мой будущий муж и через неделю у меня помолвка.
Через год мы поженились. Мне было 16 лет, а ему 32. Свадьба была очень пышная и красивая. Но в тот момент, когда на меня надевали свадебное платье, я поняла, что вот сегодня тот день, когда все рухнуло. И когда мы танцевали медленный танец, я не выдержала и зарыдала.
Для меня ночь после свадьбы была кошмаром. Я тогда считала себя ребенком, передо мной был мужчина на 16 лет старше меня, и я должна была делать то, чего я не хотела. И самое ужасное, что на утро после первой брачной ночи пришли все родственники, чтобы проверить, что все произошло и что я действительно была невинна. Папа все время меня упрекал и не доверял мне. Для него был очень выгоден этот брак с материальной точки зрения - у моего мужа была сеть магазинов.
Когда я звонила папе, говорила ему, что муж толкает меня, пинает, что он сбросил меня с кровати, он отвечал: «Ты врешь, ты такая же врунья, как твоя мать!» Хотя я даже показывала ему синяки. Однажды муж пришел домой и увидел, что у меня накрашены губы, стал спрашивать где я была, с кем я виделась, перевернул всю еду на столе, стал упрекать, что через меня прошла тысяча мужчин. Тогда впервые я позволила себе ему ответить. Я сказала ему, что ему должно быть стыдно, потому что он знает, что он мой первый и единственный мужчина. У меня началась жуткая депрессия, я похудела до 40 кг.
Я накопила денег на билет в Санкт-Петербург и все продумала. Попросила у мужа разрешения поехать на три дня к маме, сказала, что очень соскучилась. Он на мой день рождения сделал мне подарок. Я собрала все вещи, все свое золото, все ценное. В тот день, когда я села в самолет, это были непередаваемые ощущения. Я понимала, что я больше никогда не вернусь в эту страну.
Отец сказал мне, что-либо я возвращаюсь, и тогда он разводит меня с мужем, покупает мне квартиру, машину. Либо я остаюсь здесь, и от меня отказывается вся семья. «И даже если ты будешь умирать, я не помогу тебе. Я запросто могу тебя сейчас просто убить и мне не будет стыдно», - сказал мне он. Конечно, я не уехала к ним. Муж там через две недели женился, уже через месяц его новая жена забеременела.
Айнура, 41 год, Бишкек: «Из машины выскочили два парня и затолкали меня в авто!»
Существует подобный обычай и в Кыргызстане. По данным правозащитников, в республике ежегодно крадут 12 тысяч девушек для принуждения их к браку. Такой обычай называется «ала качуу », что в переводе с кыргызского означает «хватай и беги».
Я родилась и выросла во Фрунзе (нынешний Бишкек). Конечно, я слышала про то, что невест воруют. Но думала, что так бывает или в фильме «Кавказская пленница», или в дальних-дальних аулах. Мне и в голову не приходило, что украсть могут меня.
Я не люблю вспоминать ту историю. Мне было 19 лет, я шла из университета. Обычно меня встречал мой парень Даурен, но за неделю до того мы поссорились. Возле меня остановилась машина, и какой-то совершенно незнакомый парень предложил подвезти. Я, естественно, отказалась. Машина медленно ехала рядом. Повторяю, я не думала, что меня могут украсть, и совершенно не встревожилась - тем более что был день, много людей вокруг. Но когда я завернула в свой переулок, из машины выскочили два парня, схватили меня и затолкали в авто. Я кричала, кусалась и ничего не могла понять.
Меня привезли в огромный загородный дом, где были какие-то пожилые женщины. Они надели на меня платок и сказали, что я сосватана, показав «жениха». Им оказался дальний родственник приятелей моих родителей. Мы познакомились на каком-то празднике, причем я его совсем не запомнила, а вот он, оказывается, «влюбился».
Меня не насиловали, не били, не оскорбляли, просто заперли на втором этаже. Я дождалась, пока наступит ночь и все в доме уснут. Связала простыни и по ним спустилась из окна второго этажа. А потом побежала куда глаза глядят. К счастью, меня увезли не очень далеко от города. Так что домой я добралась часа через три…
Позвонила в дверь собственной квартиры, мне открыла мама… И вот тут-то началось самое ужасное. Мама велела мне возвращаться обратно. Что меня украли, я провела ночь в доме «жениха» и теперь опозорена, поэтому замуж меня больше никто не позовет. А эта семья очень обеспеченная, и парень, мол, хороший, и что мне еще, дуре, надо.
Я развернулась и ушла, позвонила подруге и все объяснила. За мной приехал ее отец и отвез меня к себе домой. Оттуда я позвонила своему Даурену. Он тут же приехал, позвонил моей маме и сказал, что женится на мне. Родственники Даурена - современные люди, и никто ни разу не упрекнул меня. Сейчас у нас с Дауреном трое детей. К счастью, все сыновья. И мне не надо переживать, что кто-то украдет мою дочь.
Марина, 35 лет, Москва: «Меня кинули практически под ноги родителям!»
И снова истории, записанные Хавой Хасмагаровой.
Я из Буйнакска, но в вуз поступила в Махачкале. Встретила молодого человека, мы встречались, об этом знали только мои двоюродные сёстры. Мы уже говорили о свадьбе, хотя он был даргинец, а я лезгинка, но нам это не мешало.
О наших отношениях узнал мой дядя. Он приехал со своими сыновьями, и они избили меня за неподобающее, по их мнению, поведение. У меня был сломан нос, пара рёбер, голова. Когда они закончили меня бить, я лежала без сил на полу, на ковре. Они просто завернули меня в этот ковёр, положили в машину и отвезли домой. Там кинули меня практически под ноги родителям.
Никакой медицинской помощи мне не оказали, вместо этого случился скандал, все кричали. Меня заперли дома, не выпускали никуда. Я пыталась вскрыть себе вены жестяной крышкой от лимонада, который мне принесли, после этого меня не оставляли одну. Месяц я так прожила - за это время, оказывается, мне нашли жениха. Мама начала мне говорить, что я опозорила семью, что мой брат не сможет смотреть людям в глаза, а на моей сестре никто не женится, и единственный способ всё исправить - это брак. Я начала в это верить сама.
Муж был простой человек из маленького городка, он хорошо ко мне относился, чего я не могу сказать о его матери. Она всячески меня унижала, оскорбляла, поручала мне самую сложную и грязную работу. Так я прожила два года.
В конце концов я решила бежать. Из дома вышла в старой одежде, в которой ходила дома, накинула сверху пальто, сказала свекрови, что иду в магазин. У меня было немного денег, которые я припрятала, паспорт я спрятала в лифчик и пошла на автостанцию. Оттуда я уехала в Ставропольский край, где позвонила своей старой подруге и попросила её купить мне билет на самолёт в Москву. Жила у подруги первое время, потом нашла работу, постепенно встала на ноги.
Связь с семьёй я не поддерживаю, потому что моя мать запретила моим родным со мной общаться. Она считает, что я опозорила семью и что пути обратно мне нет. Единственный человек, который со мной общается, - моя младшая сестра. Если честно, я не переживаю по этому поводу. Вообще не хочу вспоминать о своём прошлом, мысли поехать в Дагестан у меня не возникает. Не хочу даже думать об этом.
Зара, 50 лет, Грозный: «Отец жалел, что отдал меня насильно!»
Когда я была подростком, решила для себя, что выйду замуж за того, кого мне выберет отец. Потому что моя сестра была замужем несколько раз, каждый раз по любви, но отношения не складывались. Я решила, что выйти по воле отца будет лучше. Но в реальности всё оказалось иначе.
Я встречалась с молодым человеком на тот момент уже два года. Моя мама знала об этом, знала его семью, потому что отец того парня дружил с моим отцом. В один вечер ко мне подошла мама и сказала, что я выхожу замуж за другого человека. Оказалось, что мой отец дал слово другому своему другу, что выдаст меня замуж за его сына. Отец на тему моей личной жизни со мной не разговаривал, ни один отец не разговаривает со своими дочерьми об этом.
Мой молодой человек, когда узнал, что меня собираются отдать замуж за другого, пришёл ко мне на работу с друзьями, чтобы украсть меня. Тогда я работала в магазине. Я сказала ему, что если они меня сейчас украдут, я ни за что не скажу своим родственникам, что хотела за него замуж. Потому что, когда девушку крадут замуж, подключаются все родственники, это может вызвать скандал и даже вражду. Я попросила его дать мне возможность уговорить своего отца и решить этот вопрос мирно. Я действительно думала, что мне удастся переубедить своего отца. Я наделялась, что мать сможет на него повлиять, что она скажет, что я встречаюсь с тем-то и отец разрешит выйти за него. Но он сказал: «Я уже дал слово». Назад хода не было.
Когда я пришла домой с работы, моя семья и семья будущего мужа уже знали о том, что меня хотели украсть, и на работу меня больше не пустили. Отец запретил меня вообще выпускать из дома до свадьбы. Свадьбу начали готовить ускоренными темпами, и на третий день после того случая я вышла замуж. Платье свадебное, приданое - всё покупали за три дня, потому что я замуж не собиралась, не приобретала ничего заранее.
В день, когда пришли официально меня сватать родственники будущего мужа, я закрылась в своей комнате, не открывала никому дверь. Моя сестра постучалась, сказала что пришёл парень, с которым я встречалась. Я вышла на улицу, там действительно был он. Он пожелал мне счастья в замужестве, попрощался и ушёл.
После того как я поняла, что я все же выйду замуж за того, кому отец мой дал слово, мне было уже безразлично. Выбора у меня не было. Я знаю, что мой отец потом жалел, что отдал меня насильно. Может, даже больше, чем я. Он считал, что не надо было этого делать, говорил, что ему жаль меня из-за того, как он поступил со мной. Плюс он знал, что свекровь у меня была сложный человек.
Замужем мне было уже не до переживаний, потому что у семьи мужа был большой дом, и я сразу погрузилась в хлопоты. Потом дети пошли. Привыкаешь уже через какое-то время. Мысли уйти не возникает, особенно когда уже дети рождаются. Живёшь ради детей.
21-летняя Азийя Биби из города Музаффаргарх, Пакистан, была арестована по подозрению в отравлении крысиным ядом членов семьи ее мужа.
Девушку насильно выдали замуж около месяца назад, хотя она любила другого молодого человека. Азийя пыталась бежать из новой семьи, но ее вернули.
«Азийя была недовольна браком, ссорилась с супругом и даже вернулась к своим родителям, но они отправили ее обратно. В качестве мести девушка решила убить своего мужа», — заявили в полиции.
Биби совместно со своим любовником и его родственницей Зариной решили отравить нелюбимого супруга. Поэтому девушка подсыпала яд в молоко, но тот не стал его пить, сообщает Daily Pakistan .
Позже отравленное молоко случайно было использовано свекровью для приготовления ласси (популярного в этих местах питьевого йогурта) для многочисленной семьи ее супруга.
В результате 27 человек отравились, 15 из которых скончались, в том числе и нелюбимый муж девушки, Амджад.
Первоначально Азийя утверждала, что в молоко упала ящерица, отравив его. Позже девушка созналась в содеянном, но обвинила в преступлении своего любовника, который «заставил ее это сделать».
Азийя Биби, ее возлюбленный и его родственница, которая помогала паре в ее преступных намерениях, арестованы. О том, какое наказание их ждет, пока не сообщается.
Насильственные браки являются распространенным явлением в Пакистане, особенно в сельских и бедных регионах. Зачастую девушек выдают замуж против их воли еще в подростковом возрасте.
Подписывайтесь на Квибл в Viber и Telegram , чтобы быть в курсе самых интересных событий.
СМИ утверждают, что ежегодно в мире заключается 26 миллионов договорных браков, и 80% из них завершаются хеппи-эндом. При этом никто не конкретизирует, что именно имеется в виду — вынужденное согласие невесты на брак с мужчиной, которого она видит впервые в жизни, или бегство из дома жениха и непременный скандал. Мы собрали несколько историй разных девушек, которые отдали замуж насильно или пытались это сделать. А кто из них счастливее, решайте сами.
Патимат, 27 лет, Махачкала: «Диплом мне теперь ни к чему!»
Журналист Хава Хасмагарова поговорила с кавказскими женщинами, которые были вынуждены вступать в брак не по свой воле.
Я вышла замуж в двадцать один год. До этого изучала испанский и английский языки, планировала получить красный диплом и мечтала жить в Испании. О замужестве вообще не думала и даже не знала, что родители уже договорились с семьёй моего будущего супруга.
Однажды в июне я пришла домой после занятий с репетитором . Мама спросила, какие у меня планы, я ответила, что мне надо выучить новый материал. Она сказала: «Хорошо, как закончишь, пройдись по свадебным салонам, выбери себе платье». И тут я узнала, что в августе выхожу замуж. Первые минут пять я молчала, была в шоке, потом у меня началась истерика. Я кричала, не верила, переспрашивала, думала, что, может, я неправильно поняла и свадьба через год.
Мужа до свадьбы не видела . Оказалось, что старше меня на девять лет, неплохой человек, обычный мужчина. Он не богатый, подумать, что родители польстились на деньги семьи мужа, я не могу.
Я вначале обижалась на маму . Не понимала, как она могла так со мной поступить, ведь её знают все наши знакомые и родственники как женщину современных взглядов, которая мне никогда ничего не запрещала, оплачивала репетиторов. Через какое-то время я впала в апатию и мне стало уже всё безразлично, я не сопротивлялась, не пыталась бороться.
У нас уже двое детей. Я стала обычной дагестанской домохозяйкой, сижу с детьми и вся погрузилась в семью. Замуж я вышла на четвертом курсе, на пятом была уже беременна - сессии, конечно, я закрыла, сдала все выпускные экзамены, но сам диплом получать не стала. Он мне теперь ни к чему.
Алиса, 22 года, Санкт-Петербург: «Прислуга у нас уже есть!»
Историю петербурженки ливанского происхождения рассказал портал Life.ru
Моя мама — русская, папа — ливанец. Когда они разводились, суд оставил брата с папой, а меня — с мамой. Я жила до 14 лет с мамой в Санкт-Петербурге: училась, гуляла с друзьями, занималась танцами, волейболом, атлетикой.
Мама мало мной занималась. Она спросила, хочу ли я поехать в Ливан. Здесь у меня была скромная семья, а у папы — три кафе, хорошее материальное положение, поэтому провести каникулы у него в Ливане, где солнце и море, я очень хотела. Мама с папой подписали бумаги о том, что я буду жить в Ливане год.
В семье отца мне запрещали даже выходить на улицу – только в сопровождении брата. Когда мачеха родила, я занималась всем домом. До десяти утра должна была быть убрана вся квартира. К двенадцати часам должен был быть готов завтрак на всю семью. Однажды мачеха спросила папу: «Может, заведем прислугу?». А папа ответил ей: «Зачем нам заводить прислугу, если у нас есть своя белая прислуга?»
Однажды я сидела дома, забежала моя младшая сестра и говорит: «К тебе сейчас придет жених!» После чего подходит папа и говорит: «Оденься нормально, ко мне придет друг. Свари кофе, вынеси фрукты, посиди с нами, это знак уважения моему другу!» Пришел мужчина, смотрел на меня, я сделала все, как сказал папа. В течение двух недель он приходил к нам каждый день. Спустя три недели папа сообщил, что это мой будущий муж и через неделю у меня помолвка.
Через год мы поженились. Мне было 16 лет, а ему 32. Свадьба была очень пышная и красивая. Но в тот момент, когда на меня надевали свадебное платье, я поняла, что вот сегодня тот день, когда все рухнуло. И когда мы танцевали медленный танец, я не выдержала и зарыдала.
Для меня ночь после свадьбы была кошмаром. Я тогда считала себя ребенком, передо мной был мужчина на 16 лет старше меня, и я должна была делать то, чего я не хотела. И самое ужасное, что на утро после первой брачной ночи пришли все родственники, чтобы проверить, что все произошло и что я действительно была невинна. Папа все время меня упрекал и не доверял мне. Для него был очень выгоден этот брак с материальной точки зрения — у моего мужа была сеть магазинов.
Когда я звонила папе, говорила ему, что муж толкает меня, пинает, что он сбросил меня с кровати, он отвечал: «Ты врешь, ты такая же врунья, как твоя мать!» Хотя я даже показывала ему синяки. Однажды муж пришел домой и увидел, что у меня накрашены губы, стал спрашивать где я была, с кем я виделась, перевернул всю еду на столе, стал упрекать, что через меня прошла тысяча мужчин. Тогда впервые я позволила себе ему ответить. Я сказала ему, что ему должно быть стыдно, потому что он знает, что он мой первый и единственный мужчина. У меня началась жуткая депрессия, я похудела до 40 кг.
Я накопила денег на билет в Санкт-Петербург и все продумала. Попросила у мужа разрешения поехать на три дня к маме, сказала, что очень соскучилась. Он на мой день рождения сделал мне подарок. Я собрала все вещи, все свое золото, все ценное. В тот день, когда я села в самолет, это были непередаваемые ощущения. Я понимала, что я больше никогда не вернусь в эту страну.
Отец сказал мне, что либо я возвращаюсь, и тогда он разводит меня с мужем, покупает мне квартиру, машину. Либо я остаюсь здесь, и от меня отказывается вся семья. «И даже если ты будешь умирать, я не помогу тебе. Я запросто могу тебя сейчас просто убить и мне не будет стыдно», — сказал мне он. Конечно, я не уехала с ним. Муж там через две недели женился, уже через месяц его новая жена забеременела.
Айнура, 41 год, Бишкек: «Из машины выскочили два парня и затолкали меня в авто!»
Существует подобный обычай и в Кыргызстане. По данным правозащитников, в республике ежегодно крадут 12 тысяч девушек для принуждения их к браку. Такой обычай называется «ала качуу» , что в переводе с кыргызского означает «хватай и беги».
Я родилась и выросла во Фрунзе (нынешний Бишкек). Конечно, я слышала про то, что невест воруют. Но думала, что так бывает или в фильме «Кавказская пленница», или в дальних-дальних аулах. Мне и в голову не приходило, что украсть могут меня.
Я не люблю вспоминать ту историю. Мне было 19 лет, я шла из университета. Обычно меня встречал мой парень Даурен, но за неделю до того мы поссорились. Возле меня остановилась машина, и какой-то совершенно незнакомый парень предложил подвезти. Я, естественно, отказалась. Машина медленно ехала рядом. Повторяю, я не думала, что меня могут украсть, и совершенно не встревожилась — тем более что был день, много людей вокруг. Но когда я завернула в свой переулок, из машины выскочили два парня, схватили меня и затолкали в авто. Я кричала, кусалась и ничего не могла понять.
Меня привезли в огромный загородный дом, где были какие-то пожилые женщины. Они надели на меня платок и сказали, что я сосватана, показав «жениха». Им оказался дальний родственник приятелей моих родителей. Мы познакомились на каком-то празднике, причем я его совсем не запомнила, а вот он, оказывается, «влюбился».
Меня не насиловали, не били, не оскорбляли, просто заперли на втором этаже. Я дождалась, пока наступит ночь и все в доме уснут. Связала простыни и по ним спустилась из окна второго этажа. А потом побежала куда глаза глядят. К счастью, меня увезли не очень далеко от города. Так что домой я добралась часа через три…
Позвонила в дверь собственной квартиры, мне открыла мама… И вот тут-то началось самое ужасное. Мама велела мне возвращаться обратно. Что меня украли, я провела ночь в доме «жениха» и теперь опозорена, поэтому замуж меня больше никто не позовет. А эта семья очень обеспеченная, и парень, мол, хороший, и что мне еще, дуре, надо.
Я развернулась и ушла, позвонила подруге и все объяснила. За мной приехал ее отец и отвез меня к себе домой. Оттуда я позвонила своему Даурену. Он тут же приехал, позвонил моей маме и сказал, что женится на мне. Родственники Даурена — современные люди, и никто ни разу не упрекнул меня. Сейчас у нас с Дауреном трое детей. К счастью, все сыновья. И мне не надо переживать, что кто-то украдет мою дочь.
Марина, 35 лет, Москва: «Меня кинули практически под ноги родителям!»
И снова истории, записанные Хавой Хасмагаровой.
Я из Буйнакска, но в вуз поступила в Махачкале. Встретила молодого человека, мы встречались, об этом знали только мои двоюродные сёстры. Мы уже говорили о свадьбе, хотя он был даргинец, а я лезгинка, но нам это не мешало.
О наших отношениях узнал мой дядя. Он приехал со своими сыновьями, и они избили меня за неподобающее, по их мнению, поведение. У меня был сломан нос, пара рёбер, голова. Когда они закончили меня бить, я лежала без сил на полу, на ковре. Они просто завернули меня в этот ковёр, положили в машину и отвезли домой. Там кинули меня практически под ноги родителям.
Никакой медицинской помощи мне не оказали, вместо этого случился скандал, все кричали. Меня заперли дома, не выпускали никуда. Я пыталась вскрыть себе вены жестяной крышкой от лимонада, который мне принесли, после этого меня не оставляли одну. Месяц я так прожила - за это время, оказывается, мне нашли жениха. Мама начала мне говорить, что я опозорила семью, что мой брат не сможет смотреть людям в глаза, а на моей сестре никто не женится, и единственный способ всё исправить - это брак. Я начала в это верить сама.
Муж был простой человек из маленького городка, он хорошо ко мне относился, чего я не могу сказать о его матери. Она всячески меня унижала, оскорбляла, поручала мне самую сложную и грязную работу. Так я прожила два года.
В конце концов я решила бежать. Из дома вышла в старой одежде, в которой ходила дома, накинула сверху пальто, сказала свекрови, что иду в магазин. У меня было немного денег, которые я припрятала, паспорт я спрятала в лифчик и пошла на автостанцию. Оттуда я уехала в Ставропольский край, где позвонила своей старой подруге и попросила её купить мне билет на самолёт в Москву. Жила у подруги первое время, потом нашла работу. постепенно встала на ноги.
Связь с семьёй я не поддерживаю, потому что моя мать запретила моим родным со мной общаться. Она считает, что я опозорила семью и что пути обратно мне нет. Единственный человек, который со мной общается, - моя младшая сестра. Если честно, я не переживаю по этому поводу. Вообще не хочу вспоминать о своём прошлом, мысли поехать в Дагестан у меня не возникает. Не хочу даже думать об этом.
Зара, 50 лет, Грозный: «Отец жалел, что отдал меня насильно!»
Когда я была подростком, решила для себя, что выйду замуж за того, кого мне выберет отец. Потому что моя сестра была замужем несколько раз, каждый раз по любви, но отношения не складывались. Я решила, что выйти по воле отца будет лучше. Но в реальности всё оказалось иначе.
Я встречалась с молодым человеком на тот момент уже два года. Моя мама знала об этом, знала его семью, потому что отец того парня дружил с моим отцом. В один вечер ко мне подошла мама и сказала, что я выхожу замуж за другого человека. Оказалось, что мой отец дал слово другому своему другу, что выдаст меня замуж за его сына. Отец на тему моей личной жизни со мной не разговаривал, ни один отец не разговаривает со своими дочерьми об этом.
Мой молодой человек, когда узнал, что меня собираются отдать замуж за другого, пришёл ко мне на работу с друзьями, чтобы украсть меня. Тогда я работала в магазине. Я сказала ему, что если они меня сейчас украдут, я ни за что не скажу своим родственникам, что хотела за него замуж. Потому что, когда девушку крадут замуж, подключаются все родственники, это может вызвать скандал и даже вражду. Я попросила его дать мне возможность уговорить своего отца и решить этот вопрос мирно. Я действительно думала, что мне удастся переубедить своего отца. Я наделялась, что мать сможет на него повлиять, что она скажет, что я встречаюсь с тем-то и отец разрешит выйти за него. Но он сказал: «Я уже дал слово». Назад хода не было.
Когда я пришла домой с работы, моя семья и семья будущего мужа уже знали о том, что меня хотели украсть, и на работу меня больше не пустили. Отец запретил меня вообще выпускать из дома до свадьбы. Свадьбу начали готовить ускоренными темпами, и на третий день после того случая я вышла замуж. Платье свадебное, приданое - всё покупали за три дня, потому что я замуж не собиралась, не приобретала ничего заранее.
В день, когда пришли официально меня сватать родственники будущего мужа, я закрылась в своей комнате, не открывала никому дверь. Моя сестра постучалась, сказала что пришёл парень, с которым я встречалась. Я вышла на улицу, там действительно был он. Он пожелал мне счастья в замужестве, попрощался и ушёл.
После того как я поняла, что я всё же выйду замуж за того, кому отец мой дал слово, мне было уже безразлично. Выбора у меня не было. Я знаю, что мой отец потом жалел, что отдал меня насильно. Может, даже больше, чем я. Он считал, что не надо было этого делать, говорил, что ему жаль меня из-за того, как он поступил со мной. Плюс он знал, что свекровь у меня была сложный человек.
Замужем мне было уже не до переживаний, потому что у семьи мужа был большой дом, и я сразу погрузилась в хлопоты. Потом дети пошли. Привыкаешь уже через какое-то время. Мысли уйти не возникает, особенно когда уже дети рождаются. Живёшь ради детей.
Мне было лет семь-восемь, я уже привыкла то и дело слышать в свой адрес крики отца и матери: "Лейла! Накрой на стол! Лейла! Смотри за братом! Лейла! Вымой посуду! Лейла! Стой на месте! Лейла! Ты что творишь?"
Подойди. Не выходи на улицу. Наведи порядок. Когда ты вернешься из школы? Прибери в комнате. Помоги матери. Не разговаривай с этой девочкой. С кем ты была?... Моя голова была утыкана наставлениями и запретами, как подушечка для иголок. Моя жизнь на самом деле не была моей. Я была их инструментом, и они контролировали каждый мой шаг.
Я смотрела в зеркало - и никого там не видела. Я пришла в этот мир, у меня были тело и голова, глаза, чтобы видеть, сердце, чтобы чувствовать, но я не могла их использовать. В самом сердце Франции меня воспитывали в марокканских традициях, и единственным местом, где можно было свободно дышать, являлась школа. Там я жила. Там я была. Там я была личностью. Мой разум наслаждался собственной полезностью. На переменах я могла бегать и смеяться, как остальные. Я любила школу, но стоило мне выйти за её пределы и отправиться домой, как я снова переставала существовать.
"Не слоняйся без дела, после школы - сразу домой! Посидишь с братьями!"
Я - единственная девочка в своре мальчишек. Каждый раз, когда моя мать была беременная, я стояла в больничном коридоре и всем сердцем надеялась на чудо, как высшей милости ожидая слов: "У вас девочка!"
Но это уже превратилось в ритуал: двое младших братьев, потом ещё двое, и так до тех пор, пока их не набралось десять.
В детстве я часто ревела, отчаявшись увидеть на руках у матери кого-то, похожего на меня. Все свое детство до самого взросления я провела, мечтая о сестре, как о даре Божьем. Казалось, что эта бесконечная череда братьев, появляющихся из утробы моей матери, стала наказанием мне за что-то. Жить среди них было ещё большим наказанием.
Али и Брахим, Карим и Милуд, Мухаммед и Хасан, Мансур и Слиман, Идрисс и Рашид. Мать рожала чуть ли не каждый год, и персонажи, играющие не последнюю роль в моей жизни, как титры кинофильма прокручивались перед глазами, пока я, одна-одинешенька, оставалась за кадром, невидимая и обремененная домашним хозяйством. В конце каждого дня я с завистью смотрела вслед своим школьным подругам: их родители приезжали за ними на машинах, обнимали и целовали их, встречая у школьных ворот. Дети были им дороги. А моя мама не прекращала производить на свет сыновей. В доме непрерывно слышался детский плач, который не смолкал и ночью. Вся её жизнь была сущим рабством.
Понятно, что с малых лет я должна была помогать матери по дому, но быть служанкой десятерым своим братьям я отказывалась решительно. Мать могла таскать меня за волосы, делать со мной все что угодно, но я не выполняла практически ничего из того, что она требовала. По её разумению, ожидать помощи от единственной дочери было вполне естественно - так её воспитали в деревне. Мать жила там до переезда во Францию, чужую страну, где она никого не знала и не умела даже говорить по-французски. В начале восьмидесятых, когда я только родилась, семей из Северной Африки в нашем квартале можно было по пальцам перечесть, а когда приехала она - не было ни одной. В стране, где солнце никогда не светит ярко, моя мать, постоянно продолжала рожать, оказалась заключенной в четырехкомнатной квартире, в которой едва хватало места для одиннадцати детей, и не могла отважиться даже просто пройтись по магазинам. Все дела за пределами дома улаживал отец. Он зарабатывал деньги, вкалывая на заводе, и тратил их на продукты, которые всегда покупал сам. Вопрос о предохранение никогда не затрагивался. Никто никогда даже не слышал такого слова - "контрацепция". Аллах посылал им сыновей. Позже я задумывалась, не вызвало ли неуемную страсть моего отца к продолжению рода то, что он слишком рано потерял своего отца.
Оказавшись во Франции, моя мать наблюдала, как за её окном на третьем этаже жизнь проходила мимо. Она покидала дом только для того, чтобы произвести на свет очередного ребенка или сопроводить куда-нибудь отца, волоча за собой выводок мальчишек. Я была изолирована так же, как и она. Братья подрастали, и им разрешали бегать на улице без присмотра, а мне - нет. Иногда за мной заходили жившие поблизости девочки - узнать, не хочу ли я погулять на улицею и спросить: "Мы хотим поиграть в резиночку, ты с нами?" Тогда я отвечала: "Нужно спросить у папы, но мне он, скорее всего, не разрешит. Попросите вы за меня. Вам он, может, не откажет, а уж мне-то - наверняка".
Ответ был неизменно одним и тем же: "Хочешь подышать свежим воздухом - ступай на балкон". Я не вникала в это и даже не осмеливалась спросить, почему. Нет означало нет. Это было нечестно. Я и сейчас вижу, как стою на этом балконе - узница какого-то неведомого закона, и мне не остается ничего, кроме как смотреть на играющих подруг. А я лишь была маленькой девочкой, ещё не окончившей начальную школу, что опасного в том, чтобы спуститься вниз по лестнице и выйти на свежий воздух?
Со временем по соседству появились и другие семьи - сначала из Магриба, а потом и со всей Африки. В школе мы перемешивались с французскими детьми, и конфликтов никогда не возникало. Сурия, моя лучшая подруга, играла с другими девочками в резиночку; Фарида, Жозефина, Сильвия, Малика, Алия и Шарлотта резвились на улице - без меня. Почему?
Отец воспитал всех своих детей так, что они трепетали перед ним. Если кто-нибудь из нас имел неосторожность встретиться с ним взглядом, когда он спрашивал о чем-нибудь, то тут же получал пощечину, после чего всегда слышал? "Глаза долу!"
Никаких теплых слов или знаков одобрения. Никогда я не запрыгивала к нему на колени, он ни разу не целовал меня утром или перед сном. Как далек был этот жесткий порядок от той жизни, про которую я слышала от других ребят, будь они из Франции или откуда угодно.
Когда я была маленькой, его методы воспитания просто сводили меня с ума. Я помню, как в последнем классе начальной школы организовали поездку. Мне сразу запретили ехать. Учитель пришел к отцу и вежливо объяснил ему: "Ваша дочь в полной безопасности. Девочки будут жить отдельно от мальчиков". Но отец стоял на своем. Он беспокоился, сто, пока он не будет следить за мной между мальчиками и девочками может быть определенный контакт, не смотря на изоляцию. Хотя в 10 лет дети совершенно безобидны. Я не видела ничего плохого в том, чтобы общаться с мальчиками.
Дома же я спала в одной комнате с братьями, и это отца не беспокоило. Меня - да. Он даже не предполагал, что в его собственном доме я подвергалась риску. Он не знал, что один из моих братьев - намного старше меня, ещё не наигравшийся в куклы, - на всю жизнь вызвал у меня отвращение к проживанию мальчиков и девочек вместе. Я была в ужасе от мысли, что мне придется остаться с ними наедине. Моему обидчику все сошло с рук - он прекрасно знал, что мне будет стыдно рассказать о произошедшем, и я никогда не посмею выдать его. Брат был прав. Конечно, он не лишил меня девственности. В мусульманской семье девичья невинность священна. Но есть не мало других чудовищных способов надругаться над маленькой девочкой, какой я тогда была. Подобно другим таким же образом оскорбленным детям, я держала язык за зубами. И до сих пор держу, хотя от этой грязи нет спасения. Почему я не позвала на помощь? Почему стерпела? Почему я должна все время чувствовать себя виноватой, в то время как он живет, не капли не раскаиваясь? Я стала мишенью его сексуальной энергии, просто подвернулась под руку. Всего-то...
Это была кара за какое-то неведомое прегрешение. Я оказалась никчемной, трусливой, подпорченной, достойной разве что выгребной ямы. И я сделала все, чтобы похоронить жалкие воспоминания в глубине своей памяти, - я заблокировала их. Я стала агрессивной, непослушной и эмоционально нестабильной. В тюрьме, где только глава семьи имеет право голоса и мужчины всегда правы, я была обречена на молчание, и это сводило меня с ума. Поэтому я поклялась себе, что буду хорошо учиться, чтобы сделать потом карьеру. Я выйду замуж только тогда, когда у меня возникнет желание, но как можно позднее и, самое важное, не стану рожать дюжину детей. Встречу человека, который мне действительно понравится, которому не захочется мстить за мою нелегкую жизнь.
